Более двух лет в Находке существует клуб «Литера Н», старающийся объединить людей всех возрастов, неравнодушных к слову и перу. Здесь начинающие поэты и прозаики, а также взрослые члены клуба «Элегия», испытывают свои силы в написании рассказов и стихотворений, делятся опытом, выполняют домашнюю работу, комментируют произведения друг друга.

Подробнее о литературном клубе, а также писательском опыте вы узнаете, прочитав интервью Василия ТАРАСЕНКО, писателя и журналиста местного ТВ, организатора и руководителя «Литеры Н». Детская повесть, фэнтези-эпос и остросоциальная тематика одинаково хорошо удаются Василию Владимировичу, или просто Васе, как его называют друзья и приятели, в числе которых имею честь находиться и я.

— Василий, расскажите о том, как у Вас появилась идея организовать литературный клуб?

— Давным-давно, в начале 2000-х, на базе клуба «Элегия» я вёл молодёжное ЛитО «Тёмный филин». Тогда была куча молодого пишущего народа. Работали, занимались два года. Потом всё закончилось. В 2018 году потихоньку-полегоньку решил возобновить клуб.

— Чем «Литера-Н» отличается от «Тёмного филина»?

— Да ничем. Формат такой же, участникам даётся задание, все пишут, а затем читаем и обсуждаем. Но сейчас ещё, поскольку реже собираемся (в связи с пандемией 2020 года), параллельно ведём работу в Сети. Каждую субботу в нашей онлайн-группе я даю новое задание, и все желающие выполняют его, выкладывая потом результаты своих трудов на обозрение.

— Расскажите немного о членах клуба?

— У нас дружный коллектив, все пишут в той или иной степени, стараются. Есть люди с опытом, отлично пишущие. И есть те, которые только начинают. Повод к чему-то стремиться имеется у каждого.

— Карантин весны 2020 года сильно повлиял на количество участников?

— Нет. Он повлиял на количество наших встреч, мы сократили их в два раза. В 2021 году также будем встречаться один раз в месяц, поскольку Управление образования распространило карантинные меры на весь год вперёд.

— Может, стоит попробовать найти способ встречаться чуть чаще?

— Нарушать режим не вижу смысла. В плане общения и творчества Интернет сейчас даёт много свободы. А так, хотелось бы, конечно. Личное общение имеет намного больший вес. Писатель, прежде всего — человек социума. Чтобы писать нормально, он должен общаться с людьми. И не по Сети, а лично. Все, кто его окружает — потенциальные герои будущих произведений, всё накапливается в багаж писательского опыта и в дальнейшем используется.

— Безусловно, но в настоящий момент тяжелее собираться большой компанией.

— Многие люди сейчас к контактным сборищам относятся очень осторожно. Имеют на это полное право. Да, ушедший год ударил по подобным мероприятиям, но многое ещё зависит от людей. Я просто знаю, что, например, на западе России никакой коронавирус не мешает народу собираться, даже с учётом социальной дистанции — подальше рассесться, надеть маски и пообщаться.

— К какому идеалу Вы, как руководитель ЛитО, стремитесь?

— Глупый вопрос, с моей точки зрения. К какому идеалу могу стремиться? Для себя? Это съедает время и силы. В выходной день можно посидеть дома, написать что-то, позаниматься своими делами. Но я прихожу сюда, общаюсь с ребятами, даю им возможность что-то сделать. Для того, чтобы они не закисали, не сидели… А вообще, идеал, если каждый из них выпустит свою книгу. По-хорошему, в нормальном большом издательстве за гонорар. Если это произойдёт, буду считать свой долг выполненным.

— У Вас в писательском багаже есть опыт самостоятельного издания своих трудов, а также выпуск фэнтези-романа одним из крупных московских издательств. Как планируете работать дальше?

— Тешу себя надеждой, что в этом году у меня получится подтвердить статус «издаваемого» автора. В «издающиеся» возвращаться больше не буду. Для этого есть электронные площадки.

— Один знаменитый автор сказал, что написать книгу не сложно, тяжело оставаться писателем на протяжении длительного времени. На Вашем примере, насколько это тяжело? Имею в виду, совмещение писательской деятельности с основной работой.

— На моём примере это очень тяжело (смеётся). У меня семья, которой вечно что-то нужно. И работа у меня творческая — встречи с людьми, интервью, статьи, сценарии. Зачастую, домой приходишь выжатым, голова не способна родить никакой текст, даже две связные строчки. Очень сложно. Поэтому, когда заболел осенью, несмотря на то что было откровенно х… то есть очень нехорошо, я писал. Болезнь позволила мне закончить книгу, скажем так. Я оторвался от работы, сжирающей силы.

— Это не было вымученным трудом, Вы писали с удовольствием?

— Конечно. Заставлять себя надо, писательство — такое же ремесло, это как ежедневная физическая зарядка. И это опыт. Даже если ты сел и написал за день полстраницы бреда, все равно идёт в «зачёт». Потом пересмотришь, поймаешь мысль, переделаешь…

— У писателей с мировыми именами есть свои ежедневные ритуалы: утренняя пробежка, чашка кофе, запереться ото всех на полдня, и так далее…

— Они могут себе это позволить. Там действует система гонораров. Когда у нас за писательский труд платят копейки, у них ты можешь продать готовую работу за существенные деньги. Конечно, если твой текст хоть что-то реально из себя представляет. Гонорары позволят тебе жить и писать дальше. У нас гонорары мизерные. Плюс, ещё один момент, на Западе — в Европе и США, есть институт литературных агентов, живущих на гонорары с авторских. Они работают, находят таланты, пристраивают их рукописи в издательства и получают с этого процент. У нас, в лучшем случае, за одну книгу ты получишь тысяч сорок рублей гонорара, с которого ещё и налоги отдашь. А книга — не пирожок. Хорошо, если ты плодовитый автор и можешь выдавать две-три книги в год, но, извините меня, для этого надо писать по восемь часов в день.

— Как Вам удаётся продолжать писать дальше, в какие часы продолжаете работу над книгами?

— Тяжело, но пишется. Приходишь с работы, сделаешь домашние дела, пообщаешься с детьми. Пока за разговорами ужин там приготовлен. Когда все легли спать, часов в 10-11, только после этого я могу себе позволить что-то пописать. До полуночи, до часу ночи, то есть два-три часа. Если не сильно устал. Хорошо, когда в неделю можно часов шесть-семь уделить писательству. В таком режиме на роман объёмом в 300-400 страниц, у меня может уйти два-три года.

— Есть такая избитая фраза «художник должен быть голодным». Вы согласны с этим?

— Конечно, нет. Художник не должен быть голодным. Это придумали те, кто хотят получить интеллектуальную собственность за гроши. Начиналось всё с музыкантов и художников, продававших свои великие работы за бесценок. Художнику деваться некуда, ему жрать хочется. Всё равно что история про вдохновение. Мол, снизошло вдохновение, и быстро наваял шедевр. Это тоже разговоры «в пользу бедных». Просто борьба с конкуренцией, чтобы отпугивать тех, кто думают, что смогут также.

— Опыт научил вас не ждать вдохновения, а просто приниматься за работу, как только выдастся время?

— Ну, да. А по-другому как? Известное правило бизнеса — 20 процентов вдохновения и 80 процентов пота, действует и в литературе. То есть, ты сидишь, тупо стучишь по клавишам. Двадцать процентов заставляют тебя выдать восемьдесят процентов продукта. Это и есть профессионализм.

— Год назад у Вас была идея выпустить печатный альманах клуба «Литера-Н»?

— Была и есть. Планирую подготовить макет, сделать электронную версию. С готовым макетом буду искать спонсоров для выпуска книги. Мой курс рассчитан на два года. Первый год работали с теорией литературного мастерства, а теперь народ работает над своими большими произведениями. Прошедший год выдался тяжёлым, как уже было сказано, всё это очень сильно ударило по мозгам. Сложно до сих пор, но я надеюсь собрать материал. Если получится найти деньги, то книжка выйдет. Также в этом году хочу выпустить свою книгу.

— Среди материала, уже собранного для альманаха есть стоящие работы?

— Есть, есть, есть… Народ же писал и пишет. Все, кто приходят в клуб, что-то пишут. Стихи либо прозу. Альманах планируется небольшой, поэтому считаю, что могу побороться за его качество. Я отредактирую работы, и будет как надо.

— Сколько книг в Вашем писательском багаже, изданных и ещё не опубликованных?

— Изданных у меня пять книг. Но того, что можно было ещё вдогонку издать… Надо подсчитать. Я ведь больше «интернетный» писатель сейчас. Не так давно закончил роман на острую тематику, которую не любят в нашей стране. Речь идёт о расщеплении Системой на угодных, или неугодных, что всегда мерзко.

— Возвращаясь к работе клуба «Литера Н», каковы Ваши ближайшие планы, связанные с его деятельностью?

— Работать дальше. Сейчас один курс закончится, мы летом подведём итоги, разошлём готовые работы по издательствам. Посмотрим, что, к чему и как. А с сентября снова начну теорию литературы и литературного мастерства. Возможно, появятся новые участники.

— Чего клубу не хватает на сегодняшний день?

— На самом деле, всего хватает, лишь бы люди были. Мы теперь собираемся в помещении клуба «Элегия» потому, что здесь нам не ставят условия, как, например, в Центральной библиотечной системе. Не отрицаю Систему как таковую, без неё была бы анархия. Но я создавал клуб для того, чтобы ребята занимались именно литературой, а не параллельным участием в очень нужных и важных, но не литературных мероприятиях.

— Помещение клуба «Элегия» будет постоянным пристанищем для стаи поэтов и писателей?

— Ещё неизвестно, что и как повернётся, мало ли? Потеплеет, возможно, вообще выйдем на улицу. А может, вернёмся в библиотеку. Всё может быть. Я, например, очень хочу сподвигнуть наш народ поучаствовать в Библионочи.

— Как продвигается работа над романом «Черная пыль», три главы которого опубликованы в Сети?

— Твёрдо намерен к нему вернуться после того, как разберусь с альманахом. Написано уже с десяток глав первой части, запланировано ещё много. Книга большая, все как положено. Действие романа происходит в Находке, в нем поднимается тема угольных стивидоров. Но сейчас ситуация меняется, поэтому начало придётся немного переписать. Будут упомянуты ВНХК, НЗМУ и прочие «радости». Это будет просто упомянуто, все события и люди в книге вымышленные.

— Правда, все вымышленные?

— Естественно, некоторых персонажей я делаю похожими на реально существующих людей. Но только похожими, все совпадения случайны.

— Книга будет широко доступна только в онлайн-версии?

— Попробую сначала выпустить в бумажном формате, готовый вариант рукописи я отправлю в нормальное издательство.

— Насколько шансы велики, что возьмут?

— Я знаю издательства, которые такого рода литературу с большой вероятностью берут. Фантастику, фэнтези и беллетристику.

— Раскройте же тайну сию, что за издательство?

— Альфа-Книга. Они как раз сторонники того, что хорошая книга сама себя продвинет, печатают большую часть того, что им присылают. Главное, чтобы была грамотным языком написана, закончена и интересна.

— Тиражи, наверное, очень маленькие, от 1000 до 2000 экземпляров?

— У меня было 4000 экземпляров (речь о фэнтези «Драконий катарсис», — прим.) Это супер, для первой книги неизвестного автора тираж большой по нашим временам.

— И всё-таки, есть ли у отечественного писателя хотя бы малейшая возможность прокормиться своим, чисто писательским, трудом?

— Только в двух случаях. Первое, если его начнут издавать на Западе, то есть переводить и издавать на разных языках. Другой вариант, если тебя заметят здесь и попробуют сделать экранизацию твоего произведения. Это в случае, если экранизация будет удачной, как, например, с «Дозорами» у Лукьяненко. У Сергея Васильевича, кстати, как раз есть свой литагент на Западе.

— Какая из Ваших работ является самой любимой для Вас?

— Сложно выбрать. Когда ты пишешь книгу, она в любом случае для тебя является главной. После того, как ты её выпустил, у тебя в голове уже с десяток таких же, не менее важных проектов. Поэтому, самая любимая книга для писателя — та, над которой он трудится в настоящий момент. Сейчас для меня это «Чёрная пыль».

— Когда Вы впервые попробовали себя в качестве писателя?

— В одиннадцать лет, когда учился в пятом классе. У меня до сих пор хранится тетрадка, это просто ужас… Кромешный ад, но я его храню (смеётся). Если говорить о первом опубликованном рассказе, то это случилось в 11 классе. Он был напечатан в газете.

— Каких ошибок следует избегать, как начинающему писателю, так и состоявшемуся?

— Зазнаваться нельзя. Нельзя считать себя состоявшимся автором, даже если у тебя уже целая полка собственных книг. Писатель всю жизнь учится. Если ты научишься принимать критику, ты научишься всему остальному. Главные критики — не твоя семья и друзья. Это, во-первых, ты сам, а во-вторых, люди, которые тебя будут читать. Если ты пишешь для людей и выносишь это куда-то в Интернет, будь готов, что тебя будут критиковать. Готовься, что на тебя регулярно будут выливать вёдра помоев. Просто по факту, что ты вылез и показался. Из оперы «Куда ты лезешь? Будь как все».

— Что даёт возможность начинающему автору объективно оценить своё мастерство, почувствовать некую награду за свои труды?

— Сообщество единомышленников. Это общение на литературных форумах, с такими же повёрнутыми, как и ты. Здесь надо быть готовым к обсуждению. Затем, уже на более серьёзном уровне, автор дорастает до сайтов, объединяющих писателей и читателей: Литнет, Целлюлоза, Автор Тудэй, Самиздат. Очень важна регулярность выкладки своих работ. Кроме этого, надо отвечать на комментарии. Если есть время, читать чужие произведения. Участие в различных конкурсах научит тебя многому. В наше время российский писатель должен быть сам себе литературный агент. Коммунизм кончился, государство не обязано тебе помогать, но всё в твоих руках.

— Произведения каких авторов сформировали Ваше мировоззрение в юные годы?

— Как личность я вырос на Советской фантастике и детской литературе.

— Наверное, это Кир Булычёв…

— Кир Булычёв, конечно, да. Хотя никогда не был большим фанатом Алисы Селезнёвой. Я читал Стругацких, а также Ефремова, Казанцева, Биленкина, Крапивина… Много писателей, произведения которых печатало издательство «Молодая Гвардия». Маленькие такие карманные книжки, я их просто обожал. Благодаря этим авторам пришла мысль, что и я могу писать не хуже, чем они.

— Василий, напоследок, Ваши пожелания читателям?

— Берегите себя, всё остальное будет. Всё в наших силах! И побольше читайте.

Беседовал Сергей Плясов
Страница ЛитО «Литера Н»